История астрономической обсерватории на горе Поп Иван (украинские Карпаты)

Природные ресурсы украинских Карпат вместе с гуцульским человеческим ресурсом стали той базой, которая гарантировала успешное строительство астрономической обсерватории на вершине горы Поп Иван (2028 м).

Гуцульская пирамида на горе Поп Иван

Гуцульщина — это аутентичный этнографический регион Украины, состоящий из Галиции, Буковины и Закарпатья. Благодаря историческим условиям район Верховина стал не только географическим, но и этнографическим сердцем Гуцульщины. Вот почему в конце XIX века литературный гений Иван Франко утверждал, что современное Жабье — крупнейшая деревня бывшей Австро-Венгерской империи — это столица Гуцульщины. Важно то, что в Верховине сохранились многие исторические и культурные памятники, изучением которых занимаются ученые секции «Гуцульщина». К особенно выдающимся памятникам культуры и памятным местам этого региона относятся руины астрономической метеорологической обсерватории на горе Поп Иван.

Природные ресурсы украинских Карпат вместе с гуцульским человеческим ресурсом стали той базой, которая гарантировала успешное строительство обсерватории.

В этом гуцульском регионе украинских Карпат сохранились многие ценные архитектурные строения либо из дерева, либо из камня, которые чудесным образом гармонируют с первозданной природой, и они образуют оригинальный этноландшафт этого высокогорья. Многие особенно ценные исторические и культурные памятники Гуцульской области до сих пор ждут подробного научного исследования. Среди всех архитектурных зданий украинских Карпат в высшей степени выделяются руины обсерватории на горе Поп Иван. Это строение из камня, созданное в 1938 году на уникальной горе, которая с незапамятных времен была Святой Горой древних гуцулов, воздвигших каменную святыню на вершине. Хотя строительство обсерватории было завершено польским государством в Украине, большинство подготовительных и строительных работ выполнялись умелыми руками гуцульских мастеров за очень короткий промежуток времени и в экстремальных условиях гор. Природные ресурсы украинских Карпат вместе с гуцульским человеческим ресурсом стали той базой, которая гарантировала успешное строительство обсерватории. В этом смысле для всех украинских горцев здание обсерватории на горе Поп Иван является «Гуцульской пирамидой» и бесценным памятником истории и строительной культуры всего этого Карпатского региона Украины.

В течение одного неполного века история строительства, функционирования и разрушения обсерватории в Украинских Карпатах не утратила своей актуальности, в первую очередь для автохтонного (местный, коренной по происхождению) населения гуцульского региона Украины. Вот почему мы в течение 1998-2010 гг. провели 12 академических летних экспедиций в обсерваторию на Поп Иван и на основе доступных нам письменных источников и полученной информации во время экспедиций мы осуществили ознакомительную реконструкцию здания обсерватории.

В широком смысле Поп Иван остается одной из самых легендарных гор Украинских Карпат

Известны географические координаты горы Поп Иван горного хребта Чорногора — одной из самых высоких гор в Украинских Карпатах. Это 48 — 2 — 49,9 северной широты и 24 — 37 — 45,5 восточной долготы. Высота — 2028 метров над уровнем моря. Хотя Поп Иван несколько ниже, чем величественная Говерла высотой 2061 метра (на гуцульском диалекте: Ховырла) и гора Бребенескул высотой 2036 метров (на гуцульском диалекте Бербенескул), Поп Иван остается одной из самых легендарных гор Украинских Карпат.

В первый раз, когда Чорногора упоминается в XIX веке арабским историком, географом и путешественником А.Л. Масуди в его тридцати томном труде «Мурудж азхахаб ма, ададын аль-дж авахарай», что можно перевести как «Отмывание золота и драгоценных камней». В этой работе описывается мир тех времен: территории Персидской империи, Кавказа, Сирии, Египта, территории, населенные хазарами и славянами. При описании славян Аль-Масуди упоминает Чорногору, где находилась святыня древнего славянского бога. Скорее всего, это Чорнобог, в мифах и легендах древних славян — вечный противник Билобога.

В работе А. Гаркави «Истории исламских писателей о славянах и русских» (с VII века до конца XI в. н.э. (СПб. 1870 г.) мы читаем: «Второе здание было построено одним из их царей на Чорногоре, окружено чудо-водами, многоцветными и с разным вкусом, известных своими полезными свойствами. Там находился их общий кумир, изображенный в обличье человека. Он изображен как старик с посохом в руке, которым он перемещает кости мертвых в могилах. Под его правой ногой видны всевозможные муравьи, а под его левой ногой — изображения черных воронов …» Скорее всего, здесь упоминаются местные минеральные источники, такие как Буркут, Поляна Квасова или Лужанска, которые находятся относительно близко к горам Чорногорского хребта.

Священная гора Гуцульщины

С незапамятных времен Чорна Гора была священной горой гуцулов, и до наших дней она остается очень популярной среди туристов, в том числе и среди местных жителей этой области, которые каждый год в середине лета, в период празднования Купалы, совершают свое «паломничество» на Святую гору в поисках исцеляющих карпатских растений и цветка волшебного папоротника. Может быть, это уникальное эхо языческих времен Гуцульщины, которое сохранилось до наших дней. Многократно в наших летних экспедициях, когда мы встречали настоящих «паломников» на горе Поп Иван, мы спрашивали их, почему они поднимаются именно на эту гору и в этот период. В большинстве случаев мы получали ответ, что так было заведено, что еще их родители, прародительницы и праотцы заходили на Поп Иван на праздник Ивана Купалы, поскольку их предки в свою очередь тоже поднимались на гору. «Мы, гуцулы, уважаем наши традиции, и мы поднимаемся на гору на Купала», — говорят они.

С незапамятных времен Чорна Гора была священной для гуцулов

В памяти очень старых людей живут легенды о «паломничестве» на Чорную Гору, о Белом Быке, который наши предки принесли в жертву Богу на этой горе. Старые легенды о факельных маршах в ночь на Ивана Купала и огромный живой огонь — самый большой огонь, который горел в старом славянском мире в честь Чорнобога. Или совместное чтение старых апокрифических молитв и другие таинственные ритуалы. Говорят также, что гуцульские девицы полагали, что они скорее выйдут замуж, если соберут венок на праздник Ивана Купалы.
Когда спрашиваешь стариков о Чорногоре, все без исключения говорят, что связанные с ней традиции и обычаи древние, еще «до наших времен».

Известно также, что подобные языческие святыни можно найти в каменных пещерах в горах Грынявских гор или на Покутти и Буковине. К горе Писаный Камень с искусственными отверстиями для жертвенных обрядов осуществляется «паломничество» в конце лета, на праздник Успения Пресвятой Девы Марии. Также популярны другие места, такие как Сокильский камень, гора Кострыч, чье имя происходит от ритуала священных огней пастухов. Горный хребет Игрець, чье имя намекает на ритуальные игры (игрища), которые славянские поклонники солнца проводили на праздник Розыгры. Известными памятниками являются Венгерский камень, гора Довбушанка с ее церквями Довбуша, скальными пещерами и ущельем. И, наконец, не в последнюю очередь скалы Дидчи Церквы в болоте Сурдюк. Когда спрашиваешь стариков о Чорногоре, все без исключения говорят, что связанные с ней традиции и обычаи древние, еще «до наших времен».

На фундаментальный вопрос, строить ли обсерваторию на Говерле или Поп Иване, нужно было ответить. Преимущество в отношении конкуренции между этими горами было отдано Поп Ивану, когда во время экскурсии на место тогдашний 60-летний генерал Леон Бербецкий лично указал на место, где должна стоять будущая обсерватория. Преимущество было отдано Поп Ивану из-за его доступности, менее резкого увеличения высоты и более высокого плато под вершиной. Наконец, никто не хотел испортить профиль Говерлы как самой высокой вершины Чорногорского горного хребта.

В этом же году руководство Лиги противовоздушной обороны Польши объявило открытый тендер на план строительства обсерватории. 29 сентября 1935 года был объявлен результат тендера: в конкурсе приняли участие два архитектора, но ни один из них не смог убедить жюри. Их проекты были отвергнуты, они «не согласуются с природой Чорногоры». Во втором, на этот раз негосударственном тендере, приняли участие уже пять архитекторов.

Им пришлось столкнуться с такими аспектами:

• широкое применение местных строительных материалов, особенно в отношении камня и песка, в целях упрощения транспортировки, увеличения скорости строительства и сокращения многомиллионных затрат;
• гармонизация функциональности и рациональности строительства обсерватории с окружающей природой горы;
• учет суровых условий природы и климата горной местности.

Насущными были требования в отношении теплоизоляции и самого факта строительства обсерватории в горных условиях. Суровый климат Карпатского нагорья и разрушительная сила ветров были хорошо учтены при выборе формы туристических приютов, построенных ранее в Карпатах при содействии Польского Татранского общества.

Наконец, 16 декабря 1935 года, после одиннадцати часов дебатов, жюри под председательством Ежи Пневского признало самым успешным, красивым и функциональным проект обсерватории, который представили архитекторы Ян Погоский и Казимир Марчевский. Их проект был принят для строительства. Он был выполнен в стиле функционального конструктивизма. Конструктивизм — это создание форм, основанных на точном вычислении физических характеристик материалов и функций конструкции. Первыми примерами этого архитектурного стиля являются стеклянный павильон Всемирной выставки в Лондоне в 1851 году и знаменитая Эйфелева башня, возведенная в 1889 году для Всемирной выставки в Париже. Одним из первых архитекторов-конструктивистов был француз Тони Гарнье, автор проектов «Промышленный город» и Олимпийского стадиона в Лионе.

Энтузиазм в Европе в отношении этого архитектурного стиля сыграл решающую роль в победе проекта для обсерватории. Проект победившей команды был опубликован в 1935 году в 12-м номере польского журнала «Архитектура и строительство», который печатается в Варшаве.

Для начала строительства руководство Лиги противовоздушной обороны Польши приняло решение о праве собственности на землю с помощью мэра Жабье Петра Шекерюк-Доникова. В 1935 году Лига купила два участка по цене 1500 злотых за морг (единица площади, примерно равна 0,58 гектара). Первый участок — 7 га земли в Жабье-Ильци, на окраине Флюсьюки (болота) для строительства Гуцульского музея. По словам свидетелей, цена составила 13 000 злотых за 12 моргов (1 морг = 0,58 га). Одна часть была куплена у гуцула Чария, местного жителя деревни Ильци, который был из известной гуцульской семьи Уршед-Зук (Танасенски). Вторая часть участка была куплена у евреев с той оговоркой, что договор не был достигнут добровольным образом, поскольку джентльмены из Варшавы могли приобретать землю и под принуждением.

Участок под обсерваторию на горе Поп Иван был куплен Лигой противовоздушной обороны у двух дочерей Ивана Максимюка (Анноцикно) из Верхнего Ясенива. Когда его две дочери, Мария и Хафия, вышли замуж за братьев Петра и Ивана Шкрибляк, им дали луг (полоныну) Гропу в качестве свадебного подарка. Гора Поп Иван входила в эти владения. Женившись на обеих дочерях, они держали на лугу свое приданое — 100 коров, а горная вершина Поп Ивана была передана польским властям. Получив деньги от продажи участка на вершине Поп Ивана, сестра купила участок земли в близлежащем театре Погорильци.

На нашей встрече в Верхнем Ясеневе с г-жой Марией Скрибляк (1914-2004) во время наших экспедиций мы услышали: «Когда мы, сестры, выходили замуж, дедушка дал нам полоныну Гропа в качестве приданого. Поп Иван находился на ней. Польское государство купило у нас Поп Иван, и там они построили обсерваторию. На вырученные деньги мы купили участок в Погорильцях».

Тяжелая работа гуцулов на строительстве обсерватории Пип Иван

Пожилой деревенский житель Буковца Мыкола Скрибляк (1902-2000) рассказал нам о тяжелой работе гуцулов на строительстве обсерватории: «Я видел, как они строили здание обсерватории на Поп Иване. Наши люди никогда не говорили Поп Иван, — Попиван. Это огромное каменное здание стояло на лугу Ширбяшинина Ивана из Йишенов. Он достался ему от Микиты и Аночки, оба из Йишенов. Обсерватория была построена нашими гуцульскими руками. Камни, песок, цемент и воду наши люди перевозили на лошадях или на спине. Это была очень тяжелая работа. У здания была медная крыша. Она сияла на солнце, как золото, и ее было видно издалека».

Осенью 1935 года на вершине горы уже было собрано почти 1500 кубометров камней, и начали строить дорогу. В 1916 году во время Первой мировой войны русскими войсками генерала Алексея Брусилова была восстановлена хорошая дорога между Жабье-Ильци и Шебеным, и на некоторых участках ей требовался мелкий ремонт и возведение новых мостов. Особенно тяжелым было строительство горной дороги из горной деревни Шебене до устья ручья Погорилець, а оттуда — прямо круто вверх — вдоль озера Маричейка до вершины горы Поп Иван. Для строительства этой дороги польское правительство принудительно собрало огромное количество гуцулов из всех окрестных деревень. Таким образом, каждому местному владельцу пришлось отработать определенное количество неоплачиваемых дней на строительстве дороги. Здесь работали сотни гуцулов всех возрастов, среди которых было много женщин и детей. Польская армия работала вместе с гуцулами, местные жители называли их своими «мальчиками». В деревне Краснык возле болота Прочерт польская армия заложила участок дороги с кубическими камнями, которые до сих пор хорошо сохранились. Другие сложные, особенно болотистые участки были укреплены бревнами. Этот тип дороги назывался «страйбруче».

Для строительства этой дороги польское правительство принудительно собрало огромное количество гуцулов из всех окрестных деревень. Таким образом, каждому местному владельцу пришлось отработать определенное количество неоплачиваемых дней на строительстве дороги. Здесь работали сотни гуцулов всех возрастов, среди которых было много женщин и детей
Одни гуцулы вырубали деревья вдоль дороги, другие копали землю, а затем третьи измельчали камни и укрепляли берега ручьев. Вдоль участка от Шебене до Погорилець дорога вела очень близко к берегам ручьев Стыбене, Банхофа и Тшивныка, по которым плоты перевозили бревна.

Строительство горной дороги и обсерватории контролировалось непосредственно Адольфом Мейснером, инженером-архитектором из Львова. Работой в секциях руководил конструктор Базель Ланевский, армейский капитан Антониевич, Лейсор Гетнер, Иван Чофран и Дмитрий Чорнушка из Ильци. Гуцулы прозвали Чорнушку «Бараба». «Барабой» в то время называли всех безработных и тех, кто нанимался на временную работу. Так, скажем, «Барабой фирасовым» называли кого-то, кто временно работал на лесопильном заводе.

5 сентября 1936 года в фундамент обсерватории был заложен первый символический камень.

Когда дорога была закончена, немедленно началась работа над зданием обсерватории. В Погорильцах была открыта большая складская база, в которую строительные материалы доставлялись из Ворохты грузовиками или телегами. 5 сентября 1936 года в фундамент обсерватории был заложен первый символический камень. На горе началась работа. Прежде всего пришли мастера из Соколовки под руководством Ивана Андрюка, для того, чтобы построить деревянный дом для обслуживающего персонала. Его назвали «Анджиниривка». Деревянные доски, служившие крышей, были установлены между двумя огромными камнями. Они были покрыты корой и полотном. Согласно мемуарам самых старых обитателей, было очень холодно спать под крышей без стен на высоте 2028 метров над уровнем моря.

Очень ценны воспоминания, которые мы записали у 99-летнего Василия Пальючука (1900-1999), гуцула из деревни Бабин. Он непосредственно участвовал в строительстве обсерватории: «Когда я взобрался на Попиван, обсерватории не было. Два огромных камня были покрыты корой и полотном. Я вошел в «палатку», которая была освещена парафиновой лампой… Когда я работал, я спал в «палатке». Уже были морозы, настала зима. Мы зажигали огонь, но ветер задувал его. Я был тепло одет, положил на землю доску, наложил на нее мха и так спал. Мы очень мерзли в течение ночи…»

Строительные работы и транспортировка стройматериалов до Поп Ивана очень хорошо оплачивались.

Еще один бригадир Иван Чофран согласен с Василием Пальичуком, — он работал в Жабье, и делал дверь и окна для деревянного дома по цене 9 злотых за раму. На этом этапе строительные работы и транспортировка стройматериалов до Поп Ивана очень хорошо оплачивались… В погоне за «быстрыми злотыми» толпы людей приходили к Погорильцам… Их привлекали хорошие выплаты и тот факт, что они выплачивались немедленно, а не как на пресловутой фабрике «Олейка», где работало много людей, которые не получали зарплату в течение целого года. Из хранилища в Погорицах на вершину Поп Иван строительные материалы обычно перевозились выносливыми маленькими пони, или людьми, у которых не было лошадей, на плечах. Гуцульские крестьяне, имевшие коней, делали небольшие тележки на двух колесах, в которых перевозились грузы. Маршрут от Погорилец занимал в среднем 2,5 — 3 часа. По прибытии раздавали еду и кормили лошадей.

Строительство обсерватории на горе Поп Иван

Респондент из деревни Криворивня Ганна Бусканюк (1927-2010) еще в детстве помогала своему отцу транспортировать материал для строительства обсерватории: «Мой отец Василь Мойсейчук имел пару прекрасных лошадей и был нанят на работу для перевозки на Поп Иван всего: цемента, камня, продуктов питания и всех инструментов. Отец вел лошадей, а я шла и несла камень, который я клала под колесо, когда кони уставали и останавливались, чтобы тяжелая тележка не покатилась назад вниз. Вместе с моим отцом своих лошадей на работы погнали многие, но я была маленькой и запомнила только двух братьев Пихачукив из Бережницы, Василя Моторика и Мыколу Могорука, которые работали погонщиками лошадей».

Летом никто не мог делать больше двух перевозок строительных материалов в день. За одну поездку платили 12 злотых (каждый мог зарабатывать 24 злотых ежедневно), и это было намного больше, чем 5 злотых, которые платили за лесные работы, 2 злотых за уборку урожая, а женщины получали 1 злотый в день за сельскохозяйственные работы. Для примера: мех куницы стоил 120 злотых, корова — 100 — 150 злотых, сто килограммов сахарного тростника — 20 злотых, а большой платок на голову — 20 злотых.

Самым дорогостоящим и трудоемким процессом строительства была транспортировка материалов. Например, цена 1 мешка цемента составляла 6 злотых, но еще 12 злотых нужно было заплатить за транспортировку по городу. Кубический метр древесины стоил 1 злотый, но еще 12 злотых нужно было заплатить за транспортировку ее на гору. В общей сложности 800 тонн строительных материалов были доставлены с железнодорожной станции в Ворохте на вершину Поп Ивана (почти 70 километров).
Погонщиков, перевозящих кирпичи или цемент, не сопровождали. Но у тех, кто перевозил ценные товары (стекло, продукты питания, одеяла, ткань …), всегда был военный конвой. Количество рабочих, занятых в строительстве, постоянно изменялось, в зависимости от сезона и погоды.

Очень трудно было транспортировать питьевую и техническую воду на Поп Иван. Ее доставляли на лошадях или переносили на спинах от источника, который располагался возле вершины горы. В качестве технической воды старались максимально использовать дождевую воду, ее набирали в специальные канистры. Для строительных целей в бетон добавляли куриные яйца и молоко. Чтобы не доставлять молоко с полоныны Гропа, доили коров, пасущихся на горе. Для приготовления раствора сначала привозили песок из Погорильця, а затем, из-за высоких транспортных издержек, решено было брать его из мягких каменно-песчаных залежей, которые были в изобилии на горе. Измельченные камни перемешивали с песком. Согласно воспоминаниям самых старых гуцулов, работа на горе была без преувеличения «адской».

Согласно этим же воспоминаниям, в 1936 году (первый год строительных работ) была построена хорошая дорога, деревянный дом «Анджиниривка», выполнены дренажные работы, сооружен фундамент и часть здания. Когда выпал снег, работа на Поп Иване остановилась. Зимой Василий Палийчук из Бабина и Василь Томащук из Буковця остались на горе сторожами.

С наступлением весны в 1937 году работа была возобновлена с новыми усилиями. Это было связано со следующим этапом строительства. Пришлось перенести на гору 33 упаковки, в которых находились очень тяжелые части медной крыши. Самая тяжелая весила 950 килограммов. Также трудно было транспортировать прецизионные инструменты и другое измерительное оборудование.
Это была очень суровая работа как для рабочих, так и для лошадей. Из-за работы лошади болели и стали умирать, и поэтому погонщики отказались работать.

Во время строительства произошла большая забастовка рабочих. Однажды, когда известный коммерсант и коллекционер Лейсор Гетнер из Жабье взял на себя все функции руководства работами на Поп Иване, зарплаты рабочих, занимавшихся дроблением камней и перевозками, были сокращены. Эти изменения не распространялись лишь на каменщиков, которые продолжали получать 16 злотых за каждый рабочий день. Погонщики объявили забастовку и ушли с работы. На их место Лейсор Гетнер нашел других погонщиков из Яворива. Они пытались использовать свои четырехколесные тележки для перевозки тяжелых грузов, но из-за постоянных холодных ветров их лошади сильно потели во время работы, заболевали и начинали умирать в больших количествах. Поэтому погонщики из Яворива (столицы шерстяных одеял) также ушли с работы, а Лейсор Гетнер был вынужден вернуть старые зарплаты за перевозки. Что касается дробления камней, он нашел более дешевых рабочих и тем самым значительно сократил затраты на строительство.

Старый житель Ильци Андрей Спаски (1919 года рождения) рассказывает нам о суровой работе над строительством здания обсерватории: «О, Боже, это было очень тяжело, почти рабская работа. Это была очень суровая работа как для рабочих, так и для лошадей. Из-за работы лошади болели и стали умирать, и поэтому многие погонщики отказывались работать. Им начали плохо платить, они забастовали, после чего зарплаты снова подняли. Когда пришел еврей Гетнер из Жабье, стало еще хуже. Нужно сказать, что тогда в Гуцульщине было не сугубо польское государство, а польско-еврейское…»

Зимой 1937 года Василий Пальючук из Бабина и Василий Томачук из Буковця остались на жить на горе сторожами. В середине декабря 1937 года обсерваторию дважды посетил новоназначенный начальник строительства — Владислав Мидович. Во время этих посещений главный инженер Владислав Шевчук оставался со сторожами, чтобы контролировать отопление, которое использовалось для просушки свежих стен.
Жена Василя Тимочука, Василина Тимочук (1932 года рождения), которая ныне живет в деревне Буковець, вспоминает: «Мой покойный муж Василий, 1906 года рождения, после службы в польской армии четыре года работал сторожем в здании обсерватории на Попиване, где у него была своя комната. На конях они перевозили еду от Погорильця на Попиван. Поляки платили ему деньги за работу. Он также водил гостей на Чорную Гору. Зимой на Попиване было очень холодно: шел снег, дул ветер и стоял сильный мороз. Из-за холода у Василия болели ноги, и он потерял три пальца из-за обморожений. Пальцы были ампутированы, и он получил пенсию в Польше. Мой покойный муж рассказывал мне, что в приюте в Погорильцях работала Васюта Грималюк из Дембруни. Она готовила для гостей, и позже вышла замуж за работника обсерватории и родила от него мальчика. Когда Польша развалилась, он забрал мальчика с собой».

Отстроенное здание было покрыто медной крышей, имевшей форму латинской буквы «L», а на верхней стороне крыши стояла башня с куполом диаметром 6 метров. Монументальное здание имело пять этажей, 47 комнат и 57 окон. В нем был широкий павильон, жилье для директора и персонала, кухня, столовая, гостиная, комнаты для гостей, комната с радиостанцией, зал для метеорологических приборов, котельная и комната с 240 огромными перезаряжаемыми аккумуляторами. Снаружи располагались разные бытовые помещения.
В начале июля 1938 года Владислав Мидевич прибыл со своей женой Антониной Мидевич (девичья фамилия: Цвяч) и пятилетним сыном Яцеком в обсерваторию. С их багажом туда привезли конвой 49-го гуцульского стрелкового полка Коломыи под командованием полковника Владислава Зиткевича из лагеря в Погорильцях.

Торжественное открытие астрономической обсерватории на горе Поп Иван

Наконец, наступил день официального открытия обсерватории. Согласно воспоминаниям Владислава Мидовича, этому событию предшествовал большой скандал. Генерал Леон Бербецкий прибыл на час раньше и стал критиковать главного архитектора за незавершенные работы по внутренней отделке здания. Ему дали торжественное обещание, что все будет полностью завершено в кратчайшие сроки. Чтобы не было заметно, что паркетный пол не закончен, он был покрыт зелеными дорожками из кокосовой пальмы. Однако незавершенным оставалась система водоснабжения с двумя электрическими насосами, стоимость которых превышала на 40 000 злотых запланированные затраты на обсерваторию.

В первой половине дня торжественного открытия, в пятницу 29 июля 1938 года, была хорошая погода. Во второй половине дня началась сильная гроза. По воспоминаниям стариков накануне в деревнях, там, где должна была проезжать официальная делегация, все придорожные столбы и заборы были побелены. По этой причине обитателям пришлось снять колючую проволоку, использовавшуюся после Первой мировой войны — она оставалась на лугах и оборонительных позициях. Делегация из Варшавы прибыла с конвоем из 23 автомобилей в Погорилець и продолжила путь на гору Поп Иван.

Наконец, обсерватория получила официальное название в честь маршала Юзефа Пилсудского «Imenia marshala Jozefa Pilsidskiego Observatorium meteorogiczno / astronomiczne L.O.O.P». После смерти польского маршала (12 мая 1935 года) просто не могло быть другого названия для такого стратегически важного объекта. На открытие пришли руководители высшей власти Польши. Маршал сената Александр Пристер, который разрезал символическую ленту, вице-министр связи Ежи Пярецкий и генерал Леон Бербецкий, председатель Лиги ПВО Польши, Ян Батон — директор Государственного метеорологического института. Присутствовали многие ученые, представители всех отделов государственных органов и большая толпа гуцулов во главе с мэром Петром Шекерюк-Дониковым.

О большом количестве автомобилей, приехавших в Погорилець на открытие обсерватории, вспоминает Иван Цвилинюк (1927-2011), житель Криворивни: «Я был тогда маленьким 11-летним мальчиком, когда они открывали обсерваторию на Поп Иване, но я хорошо помню, что из Варшавы приехала пани на приемку здания. Было сказано, что она пожертвовала миллион злотых на строительство. Тогда президентом был Гнат Мостицкий. В тот день я залез на верхушку вишневого дерева и смотрел, как эти машины ехали. Было 23 машины, столько машин, сколько я никогда до этого не видел».

После торжественного открытия и освящения обсерватории состоялась экскурсия по комнатам и официальный прием гостей из Варшавы. На верхнем этаже на официальном ужине присутствовало почетное общество во главе с маршалом Александром Пристором. На нижнем этаже сидели государственные служащие низших чинов. Как и в день открытия, так и во время работы войти в здание обсерватории можно было только по пропуску, подписанному директором Государственного метеорологического института в Варшаве.
Обсерватория вошла во вторую фазу своего функционирования в соответствии с ее прямым назначением, которая, к сожалению, была очень короткой — всего 14 месяцев.

Таким образом, в этом исследовании мы провели историко-этнокультурную реконструкцию здания астрономической метеорологической обсерватории на Поп Ивана (Чорногора). В результате нашего исследования мы убедились, что обсерватория была качественно построена квалифицированными польскими и украинскими строителями всего за два года (1936-1938) и стала «гуцульской пирамидой». Уникальное горное сооружение из камня, возведенное в украинских Карпатах недалеко от географического центра Европы, является одним из видных памятников истории и культуры Украины и Польши. Необходимо сохранить его для будущих поколений. Отрадно, что Прикарпатский национальный университет Василя Стефаника совместно с областным советом и областной администрацией Верховины начали процесс ее реконструкции.

Перевод: Роман Богуш (г.Херсон)

Источник статьи: alpinist.biz

Использование данного материала на других ресурсах запрещено! Статья охраняется законом об авторском праве.