За 55-летнюю историю альплагеря Безенги (Центральный Кавказ) замечательных людей, оставивших след в его истории, было немало. Но сегодня речь об одном. Действительно, о настоящем живом символе, живой истории, патриархе, легенде — называйте его, как хотите. Всё будет правильным — ведь речь идет о Юрии Сергеевиче Саратове.
Нет, неправильно было бы думать, что, как альпинист, он за пределы долины Безенги никогда не выходил. В расцвете сил и лет Юрий Саратов совершал замечательные восхождения и в других районах Кавказа, в горах Средней Азии. Но — что есть, то есть — в Безенги он родился, как альпинист, мужал, и стал тем самым символом, патриархом, легендой.
Ю.С. Саратов. Портрет выжиганием по дереву. 1981
В конце 60-70-х тогдашний доцент МВТУ им. Баумана работал инструктором отделения безенгийских разрядников в компании с именами, известными всякому, интересующемуся историей Безенги — с Игорем Кудиновым, Артуром Бабининым, Юрием Голубом, Георгием Аношиным, Игорем Дудченко, Владимиром Целовахиным.
Люди были разные, но все были верны Безенги и привязаны к своему кругу товарищейу. И даже сейчас, когда многих уже нет на этой земле, оставшиеся лепятся к этим горам и к друг другу.
Плеяда была незаурядная, но даже в ней Саратов выделялся и воспринимался остальными, как авторитет. Блестящий логик, прекрасно знающий район, умеющий лаконично и крайне доходчиво изложить цели и средства их достижения, он уже в 1977-м возглавил КСП «Безенги».
Пост в альпинистской иерархии — генеральский.
Легкой жизни у спасателей в Безенги никогда не было — 2 НС в год, как электричка по расписанию.
Это — в среднем. А бывало — 2 НС в месяц. В неделю. В день.
Лишь человек с системным мышлением мог не растеряться и четко проводить спасательные операции в районе, где только подходы к маршрутам занимают от 3 до 6 часов.
Этот пост он занимает почти 40 лет. Конечно, с годами меняются не только горы, снаряжение, техника, средства связи и набор медикаментов — меняются и люди. Возникали ситуации неоднозначные, спорные; на которые влияли ведомственные интересы — непредставимые в прежние времена. Легко критиковать и говорить, что «торт уже не тот» — но вот сколько бы дров наломали молодые критики на его месте, неизвестно…
Тем более, что умеет Юрий Сергеевич, обладающий неиссякаемым запасом юмора, сарказма и иронии,
подцепить человека, особенно если тот малость заврался, зазвездился, начал в золотые рамки оправлять свой автопортрет в горах….
Не всем этот юмор понятен.
Не всем этот сарказм по душе.
Но понимающие люди в альпинистах все же преобладают, и потому передают друг другу изустно, — как встарь сказы и былины, — саратовские выражения, фразы, побасенки.
К слову этот стиль в 1995 году отлично воспринял молодой, вновь назначенный директор «Безенги» Алий Анаев, со временем получивший от Саратова прозвище «Пан Директор». Послушать их на пару — дорогого стоит).
Близкие, кто приглашен в круг обитающих на втором этаже небожителей. где квартируют из года в год Юрий Сергеевич и работники КСП, знают насколько он бывает раскован и обаятелен.
Спускаясь вниз и выходя на площадь перед КСП, Саратов словно надевает маску. Весь его вид, тон и тембр голоса не располагает к какой бы то ни было легкости или свойскости отношений. Не буду разуверять, что это не так. Новичкам Безенги (новичкам не по квалификации, а по освоению района) полезно ощутить, что тут есть строгость и бескомпромиссность. Понимание, что так не всегда и не только так, постепенно придет само — когда в плотном тумане или завесе пурги где-нибудь на вершине Уллу-ауза или Селлы этот голос в рации будет пошагово вести тебя на правильный спуск к теплу палатки и уюту бивуака. В общем, к жизни…
Со «строгим, но справедливым» я лично познакомился в 1981. Тогда для меня, молодого, нахаживающего руководства на 1 разряд, Саратов и был самым настоящим альпинистским генералом — я его в лагере только издали и видел.
А в августе 81-го послал меня наш командир отряда Александр Иосифович Рыскин вести группу на «тройку». Поскольку почти все «тройки» в районе у меня уже были перехожены, а руководство надо было идти по маршруту, который не ходил, послан я был на траверс Салынан-Шаурту. Его и в те годы уже не ходили — за дальностью и отсутствием описания. Хотя «тройка» и значилась в классификаторе, кроме нескольких строк в известной книге Наумова ничего о сем пути известно не было. Получилось что-то вроде первопрохода — у Наумова такое случалось.
В середине пути на гребне нашу четверку накрыл стремительнейше накативший от Эльбруса шторм. Прекрасная погода сменилась ураганным ветром и метелью. У одного из участников некстати прихватило живот. В этот момент мы уже находились в двух-трех веревка от вершины. Решили биться до конца. Занемогшего с напарником я оставил в хорошо укрытом от ветра местечке, а со своей напарницей,опытной Леной Роминой, пошел на вершину.
Веревкой выше из пурги навстречу нарисовалась связка — по всему бывалые мужчины, один из которых, пряча лицо от ветра, начал расспрашивать, кто мы, куда премся, что за двойка чуть ниже. Я, воспринимая это, как нормальный товарищеский интерес случайно встречных в горах, в нескольких фразах обрисовал ситуацию. Мужчина еще раз переспросил, не нужна ли какая помощь с их стороны, пожелал удачи, и двойка покатила вниз. Мы дошли до вершины, поменяли записку, благополучно спустились к отряду на стоянку в Баран-кош.
Несколькими днями позже по возвращении в лагерь проводился отрядный разбор всего выхода, на котором присутствовали начуч «Безенги» Игорь Кудинов и начспас «Безенги» Юрий Саратов. Когда настала очередь моего отчета, я коротенько рассказал про восхождение, не вдаваясь в подробности о том, как прошел финал восхождения.
И тут Саратов задает вопрос: «А сколько вас на вершину-то вышло?». Еще не понимая контекст, я мгновенно понял, что что-либо скрывать не стоит, и рассказал о ситуации с занемогшим, и мотивацию моих поступков, как руководителя.
«Что ж, — резюмировал Юрий Сергеевич, — то. что при такой непогоде до вершины дошли — молодцы; то, что человека наверх не потащили в такой обстановке — это правильно сделали. Но на вершину группа вышла не в полном составе, а поэтому руководство Вам не засчитывается»…
Я был расстроен (ломались планы), но обижаться тут было не на кого. Только не понимал, откуда начспас узнал о ситуации. и лишь позже догадался, что он и был тем человеком, что расспрашивал меня на метельном склоне…
Первые серебряные «Звезды Безенги»: (слева) А. Тимофеев, СПб №2, Ю. Саратов, Москва, №1, И. Куркалов, Рига, №3, А. Бланковский, Запорожье, №4, В. Доцак, Черновцы, №5. 3 августа 1999 г. Фото И. Мельника
Став аксакалом Безенги — или как говаривали его столь же ироничные друзья-ровестники, «по четным саксаулом» — Саратов, как истинный саксаул, вжился и сросся с этой гористой, во многом покрытой льдом и снегом землей.
Итак, сегодня 80 лет сегодня Юрию Cергеевичу!
Здоровья ему, тепла верной Ирины Николаевны, крепкого рукопожатия товарищей, долгих лет в Безенги…
Автор: Сергей Шибаев
Источник статьи: alpinist.biz
0 комментариев