Это одна из четырех статей, опубликованных в 30-страничном гайде по Национальному парку Зайон Итана Ньюмана (Ethan Newman). В этой статье, написанной в период между 1998 и 1999 годами, исследователь Кэмерон М. Бернс (Cameron M.Burns) вспоминает новый маршрут, который он пытался пройти во время затишья проливных дождей с Фредом Бэки (Fred Beckey) и Питом Дуришем (Pete Doorish) в 1998 году, но в конечном счете закончил год спустя с Джеймсом Гарреттом (James Garrett) и Крисом Энгом (Chris Eng), на горе Zion’s Mountain of the Sun.
Бернс также упоминает еще один, даже более протяженный маршрут, который он и Уоррен Холлингер (WarrenHollinger) прошли на горе Mountain of the Sun.
1996: Уоррен Холлингер дюльферяет вниз на станцию, к автору, при первопрохождении маршрута Eye Shadow (VI 5.9 A2 +). Eye Shadow– маршрут длиною в 2000 футов на Mountain of the Sun в национальном парке Зайон.
«Хотя существуют многочисленные короткие маршруты длиною в одну веревку, опоясывающие западную и юго-западную стены Mountain of the Sun, Eye Shadow и The Tao of Light, пожалуй, единственные маршруты, которые поднимаются на вершину,» — писал Кэм Бернс в 1997 году в Американском журнале Alpine. «Пожалуй, вы прошли лучший маршрут,» позже сказал Джон «Дьюси» Миддендорф (John «Deucey» Midddendorf) Бернсу. «Непросто было выбрать между двумя очевидными маршрутами на MountainoftheSun, но тот угол (The Tao of Light) заинтриговал меня – мне понравилась его геометрия».
Фото: Кэмерон М. Бернс
КОФЕ ПАРИТ В ВОЗДУХЕ. Собака метит время (и место) в отдалении, ее хвост напоминает тихий метроном. Холодный воздух, мягко опускаясь вниз, струится ветром по моему лицу. Мне он не по душе. Я хочу по-глубже залезть в свой спальник. С пола гостиной Джона «Дьюси» Миддендорфа я могу разглядеть лишь вершину горы Kinesava, которая, как мне кажется, начинает светиться в лучах восточного солнца. Южная окраина Зайона – и ее широкие каменные стены – кажется, готовы проглотить меня в своих мыслях, мечтах, удивлении и страхе.
Страх приносит камень. Зайон состоит из песчаника Навахо, образующего два дискретных слоя. Один, нижний красный слой – первая тысяча футов или около того – получает свой цвет от окислов железа; а второй формирует более розовые, желтые выходы породы ближе к вершинам. Миллионы лет назад верхний слой содержал значительное количество красного железняка, который со временем выветрился, оставив скалы рыхлыми и пористыми.
Я, безусловно, предпочитаю гранит Долины. Даже красные скалы Энтрада вокруг Моава более безопасны; это не тот хлипкий, болезненный цвет, который напоминает мне о моем собственном теле.
Много лет назад я оказался здесь, в апреле 1998 года, на полу этого дома с Фредом Бэки, и Пит Дуриш – Дьюси сказал мне, что лазанье по стенам Зайона можно сравнить со страхом, если уж на то пошло.
В 1993 году Дьюси и я прошли поход по Огненным Воронкам в Национальном парке Арки с покойным пионером пустыни Эриком Бьорнстадом (Eric Bjornstad) и моей будущей женой Энн. Дьюси пробормотал кое-что, что привлекло мое внимание.
«Тысяча чего? Как ощущается?» — переспросил я.
Бернс проходит первым четвертую веревку маршрута Wigs in Space. Из-за сильных дождей команде во время их первой попытки удалось пройти лишь четыре веревки за восемь дней.
Фото из коллекции Пита Дуриша / Кэма Бернса
«Тысяча футов песчаника ощущается, как 2000 футов гранита,» повторил Дьюси. «Это мое мнение относительно Зайона. Лазанье на этих стенах — это то, что нужно. Особенно высоко, где порода становится все более пористой.»
Он был прав, конечно. Я бы тоже так выразился в 1996 году, когда мы с Уорреном Холлингером прошли новый маршрут VI категории на Mountain of the Sun. После первых 1000 футов, куски песчаника начинают крошиться под вашими пальцами, как плитка ириски. Текстура породы напоминала мне шоколадки Violet Crumble, с которыми прошло мое детство в Австралии.
В этот раз Фред, Пит и я поднимаемся первые 1000 футов. Красный камень. Славный камень.
ДОЖДЬ ЛИЛ ШЕСТЬ ДНЕЙ и ночей подряд. Пит, Фред и я прошли первую веревку нашего нового маршрута, когда началась непогода, и мы ретировались в дом Дьюси. Дьюси там не было, поэтому нам пришлось взломать дверь. Помещение казалось пустынными и нежилым. Если не изменяет память, он как раз изучал дизайн в Гарварде. Мы разбили лагерь на полу, как бродяги, дождь непрерывно барабанил по крыше. Наши тела в спальных мешках казались ископаемыми в геологическом каталоге времени.
Фред в спальнике всегда выглядит как дома. Его лицо напоминает мне о скалах Зайона больше, чем о других районах.
Огромные щели также избороздили гипсокартон дома Дьюси, целые секции каждой комнаты. Такое чувство, как будто я нахожусь в диораме Большого каньона. Трещины повсюду. У Дьюси всегда было больше мотивации, чем у остальных, насколько я помню; его маршруты обрушились на Зайон словно пыль, которая оседает здесь.
Фред просыпается раньше всех и спускается вниз до ближайшего магазина, где покупает свежий выпуск Wall Street Journal. Затем — назад в свой спальный мешок, конечно, он читает котировки акций, звонит своему брокеру и приобщается к торгам.
Жизнь Фреда полна противоречий.
Проведя целую неделю в прострации вокруг дома Дьюси, мы уехали из Зайона с пустыми руками. Четыре веревки за восемь дней — фееричное достижение.
Джеймс Гаррет в верхней части маршрута под вершиной, где такие же джунгли, как и на нижних веревках — с растительностью приходится считаться.
Фото — Кэм Бернс
В МАРТЕ СЛЕДУЮЩЕГО ГОДА я вернулся с Джеймсом Гарреттом и Крисом Энгом. Мы направляемся прямо к заброшенному проекту. Погода держится, и мы прорабатываем красные драпировки Зайона, наслаждаясь качеством скал и системой трещин, которые, кажется, разворачиваться перед нами, как шоссе перед спортивным автомобилем.
За один день мы достигли конца шестой веревки, и созерцаем сверху волнообразные неровности рельефа. Выход темно-красной породы, словно кто-то пустил поперек скалы. Неровности, неровности, неровности. Крошечные возмущения на поверхности океана. Я скучаю по Фреду и Питу.
Мы спускаемся в лагерь Watchman, чтобы спокойно поужинать. Розовый и оранжевый вечерний свет успокаивает наши волнения. Усталость помогает нам расслабиться. Высокие тополя стоят как темные стражи вокруг палаточного лагеря.
4:45 УТРА. Я НАХОЖУСЬ МЕЖДУ сном и реальностью — странное состояние, которое я ненавижу, оба полюса тянут меня к себе. Я никогда не был в состоянии спать спокойно ночью перед жумарингом, однообразнейшим занятием, но в то же время я никогда не был в состоянии бодрствовать. Для меня ночевки в этих условиях всегда были своего рода чистилищем стены альпинистов. Беспокойство борется с усталостью.
Утром, миновав проработанную часть маршрута, я начинаю лидировать на длинном углу, достигая карнизы на пределе длины веревки. Джеймс подходит вверх, а затем проносится мимо меня, извиваясь в щели, прежде чем исчезнуть из виду, нецензурно выражаясь. Затем подходит Крис с баулом.
(На кой мы потащили баул на такой короткий маршрут — сейчас и не вспомнить, но я помню взгляд Криса, когда я попросил его поднести баул к началу следующей веревки. Таким взглядом можно запросто расфигачивать фарфоровые безделушки).
Мы достигли вершины после наступления темноты, и приготовились к ночевке на камнях, причем к этому моменту было уже очень темно и холодно. Мы достали пуховки, застегнулись, сидим, часы тикают. Вы фактически видите, как звезды кружатся в небе.
Утром мы дюльферяем вниз, усталые, измотанные, но довольные. Мы поедаем еду из ресторана, а затем укладываемся на потолстевшие животы. Еще одна стена Зайона пройдена, еще одно приключение укоренилась в чувствах. Еще одно обязательство выполнено, подписано, и упаковано, еще одна трещина заложена в память.
Слева направо: Джеймс Гаррет, Крис Энг и автор после прохождения маршрута Wigs in Space — Парики в Космосе (IV 5,9 Al / Cl, девять веревок), Red Mountain Arch.
Парики прошли верхнюю часть маршрута вместе с альпинистами. «Требуется узкоспециализированный набор снаряжения, включающий несколько париков высокой моды», написал Бернс в 2000 году в American Alpine Journal. «Во время первопрохода было забито восемь крючьев; маршрут был пройден свободным лазаньем через несколько месяцев с категорией 5.11 Кэмеронрм Тэгом (Cameron Tague) и Джеффом Холленбо (Jeff Hollenbaugh).
Кэмерон М. Бернс — писатель, художник, инструктор по лыжам и футбольный папа. Он провел 16 лет, работая в сфере экостроительства. Он является автором или соавтором 11 книг, в том числе «Открытки с Trailer Park: Тайная жизнь альпинистов и избранные восхождения в юго-западной пустыне: Колорадо и Юта».
Автор статьи: КэмеронM. Бернс
Перевод: Роман Богуш (г.Херсон)
Источник: alpinist.biz
0 комментариев